Все глупые дети, а я - самый глупый из всех ©
На кухонном столе лежала пустая бутылка из-под коньяка и маленькая горка персиковых косточек. Изо рта на подбородок у нее тянулась тонкая липкая струйка от перезрелых персиков, которыми ей так нравилось закусывать коньяк. Старый, уже почти забывшийся, день незаметно перешел в новый сквозь вереницу тускло-зеленых нулей на электронных часах всего несколько минут назад. Кухня слабо освещалась лампочкой, что словно висельник болталась на проводе, торчащем из потолка, на котором отчетливо виднелись большие желтые разводы.
Уже битых четверть часа он не отрывал взгляда от ее влажных губ, целых четверть часа она буквально зациклилась на припеве из какой-то незнакомой ему песни, в котором можно было понять лишь неизбежно-надрывное love: love вилтерзэ пат эгэн, love вилтерзэ пат эгэн. Наконец он решился нарушить затянувшееся молчание:
- Слушай, что это за песня, откуда?
- А... что?.. Да так, это, это... нет, я не вспомню сейчас откуда эта мелодия, - словно спросонья ответила она.
- А о чем песня?
- Я...об... не знаю, мелодия красивая, вот и...
- Да, действительно красивая. А может ты знаешь вот эту: bird of prey, bird of prey, - напел он тихим мягким голосом.
- Flying high, flying high in the summer sky, - с грустью подхватила она. - Моррисон был гений.
- Гений... Давай выпьем за него пока В. с И. ходят за бутылкой, у меня во фляжке как раз есть немного текилы, - предложил он ей флягу, заговорщицки подмигнув.
- А, была не была. Нечего им так долго шляться, - ответила она лучезарно улыбнувшись. - Жаль только, что персики закончились.
- Персики чушь, соль - для текилы самое оно! - радостно сообщил он.
- Ух, классная штука и соль в тему, - только и смогла произнести она, оторвав фляжку от губ. - Теперь ты, за Моррисона, - и вот уже она весело подмигивала и протягивала ему слегка опустевшую фляжку.
- А ты что думала, я ни за что не буду даме предлагать всякую фигню. Знаешь, ты классная девчонка, да простит И. мне мой дрянной язык, но это действительно так. Я совершенно не понимаю как можно, пребывая на девятом небе от счастья любви, тащить свою девчонку к друзьям на хату, выпивать с ними бутылку, потом уйти за добавкой, бросив тебя тут одну, такую молчаливую, тонкую, со мной, ты ведь меня и двух часов не знаешь. Нет, право, это очень глупо. Если бы я однажды обнаружил рядом с собой такое счастье как ты, я бы плюнул на весь гребаный мир, совершенно всему на свете тогда я бы предпочел остаться дома, целыми днями валяться с тобой под деревом, ни за что на свете не захотел бы я тогда затевать все эти глупые войны, срываться куда-то прочь. Да, да с тобой я поступил бы именно так.
- Я знаю, знаю, - печально улыбнувшись, произнесла она, - это лишь... love вилтерзэ пат эгэн, love вилтерзэ пат эгэн...
Уже битых четверть часа он не отрывал взгляда от ее влажных губ, целых четверть часа она буквально зациклилась на припеве из какой-то незнакомой ему песни, в котором можно было понять лишь неизбежно-надрывное love: love вилтерзэ пат эгэн, love вилтерзэ пат эгэн. Наконец он решился нарушить затянувшееся молчание:
- Слушай, что это за песня, откуда?
- А... что?.. Да так, это, это... нет, я не вспомню сейчас откуда эта мелодия, - словно спросонья ответила она.
- А о чем песня?
- Я...об... не знаю, мелодия красивая, вот и...
- Да, действительно красивая. А может ты знаешь вот эту: bird of prey, bird of prey, - напел он тихим мягким голосом.
- Flying high, flying high in the summer sky, - с грустью подхватила она. - Моррисон был гений.
- Гений... Давай выпьем за него пока В. с И. ходят за бутылкой, у меня во фляжке как раз есть немного текилы, - предложил он ей флягу, заговорщицки подмигнув.
- А, была не была. Нечего им так долго шляться, - ответила она лучезарно улыбнувшись. - Жаль только, что персики закончились.
- Персики чушь, соль - для текилы самое оно! - радостно сообщил он.
- Ух, классная штука и соль в тему, - только и смогла произнести она, оторвав фляжку от губ. - Теперь ты, за Моррисона, - и вот уже она весело подмигивала и протягивала ему слегка опустевшую фляжку.
- А ты что думала, я ни за что не буду даме предлагать всякую фигню. Знаешь, ты классная девчонка, да простит И. мне мой дрянной язык, но это действительно так. Я совершенно не понимаю как можно, пребывая на девятом небе от счастья любви, тащить свою девчонку к друзьям на хату, выпивать с ними бутылку, потом уйти за добавкой, бросив тебя тут одну, такую молчаливую, тонкую, со мной, ты ведь меня и двух часов не знаешь. Нет, право, это очень глупо. Если бы я однажды обнаружил рядом с собой такое счастье как ты, я бы плюнул на весь гребаный мир, совершенно всему на свете тогда я бы предпочел остаться дома, целыми днями валяться с тобой под деревом, ни за что на свете не захотел бы я тогда затевать все эти глупые войны, срываться куда-то прочь. Да, да с тобой я поступил бы именно так.
- Я знаю, знаю, - печально улыбнувшись, произнесла она, - это лишь... love вилтерзэ пат эгэн, love вилтерзэ пат эгэн...