Все глупые дети, а я - самый глупый из всех ©
- О, бэби! Выбрось это подальше, - словно выдохнула она, выдергивая у него из рук бокал вина, - какое-к-черту-вино! Это же джазз! - О!, с каким долгим, низким, вибрирующим -зззз она произнесла этот джазз. Jazz-zz! - Тут где-то на полке было то, что действительно должно подойти нам. Да, вот же оно! - сказала она, вынимая из бара почти полную бутылку Jack Daniels, и ловко наполнила содержимым бутылки два стакана.
Потом он зажег свечу, что осталась с очередной зимней попойки в парке, когда печальный, холодный сидел с друзьями за столом, заваленным снегом, грел руки на едва живом пламени, сжигал по сотне страниц каких-то научных диссертаций-докладов, вынутых из своего рюкзака, лишь бы отогреть все их зады.
И сейчас свеча слабо горела, стоя прямо на стеклянном столике, что стоял у окна. Светоч.
- Да, да, ты права. You are right, - пробубнил он, выбегая зачем-то из комнаты.
Он втащил небольшое потрепанное кресло в центр ее комнатушки, вложил туда ее податливое тело, а сам примостился рядом на полу, преклонив голову на ее тонкие ноги.
Прозрачная ночь, догоревшая свеча, да потусторонний сакс из дешевых колоночек были сегодня во главе их угла, мира, жизни.
- О, дорогуша, спасибо, что помогла врубиться во весь этот чертов старый безумный сторчавшийся джазз, - думал он, пристально глядя сквозь свои закрытые веки в ее лицо.
Потом он зажег свечу, что осталась с очередной зимней попойки в парке, когда печальный, холодный сидел с друзьями за столом, заваленным снегом, грел руки на едва живом пламени, сжигал по сотне страниц каких-то научных диссертаций-докладов, вынутых из своего рюкзака, лишь бы отогреть все их зады.
И сейчас свеча слабо горела, стоя прямо на стеклянном столике, что стоял у окна. Светоч.
- Да, да, ты права. You are right, - пробубнил он, выбегая зачем-то из комнаты.
Он втащил небольшое потрепанное кресло в центр ее комнатушки, вложил туда ее податливое тело, а сам примостился рядом на полу, преклонив голову на ее тонкие ноги.
Прозрачная ночь, догоревшая свеча, да потусторонний сакс из дешевых колоночек были сегодня во главе их угла, мира, жизни.
- О, дорогуша, спасибо, что помогла врубиться во весь этот чертов старый безумный сторчавшийся джазз, - думал он, пристально глядя сквозь свои закрытые веки в ее лицо.